В поисках информации о производстве сигар в Крыму я натолкнулся на следующее утверждение некого Кондараки, показавшееся мне странным: «Табаки, растущие на низменных местах южной части Крыма, считаются плохими по цвету и запаху, из них знатоки признают саблынский и аратукский, годные преимущественно для изготовления сигар». Это заставило меня обратить более пристальное внимание на труды неординарного автора, а также на личность самого Кондараки, который, как выяснилось, оставил для потомков богатое историко-краеведческое наследие. Не все в нем, конечно, равноценно, не все выдержало испытание исторической наукой и неумолимым временем. И все же труды В.Х. Кондараки являются самобытным явлением в истории крымского краеведения, они принесли несомненную пользу предшествующим поколениям и в немалой степени могут быть полезны и интересны современникам.
Сначала коротко, насколько это возможно, познакомимся с самим исследователем: Василий Христофорович Кондараки (1834–1866) родился в семье офицера русской армии Христофора Кондараки в городе Симферополь 25 января 1834 года. Первоначальное воспитание юный Кондараки получил в частном пансионе педагога Бюргера. После переезда семьи в Феодосию учился в местном уездном училище, которое успешно окончил. Здесь у мальчика зародился интерес к историческому прошлому и настоящему полуострова.
Способный юноша из-за недостатка средств не мог поступить в университет. В апреле 1852 года восемнадцатилетний Василий Кондараки определяется на службу в канцелярию Таврического губернского прокурора, а затем служит канцеляристом и помощником столоначальника Палаты по земским делам и чиновником канцелярии таврического губернатора.
Основательно владея несколькими языками, В. Кондараки просит направить его переводчиком в Феодосийское центральное карантинное управление. В это время появляются его первые краеведческие статьи в различных периодических изданиях. Служебные дела у В.Х. Кондараки шли успешно, и в январе 1858 года высочайшим указом по гражданскому ведомству он был произведен за выслугу лет в коллежские регистраторы, в мае – назначен комиссаром Ялтинской карантинной заставы, а в 1861 году был произведен в губернские секретари.
В 1864 году В.Х. Кондараки указом Сената производится в коллежские секретари, а 1867 году – в титулярные советники. Но с этим успехом вскоре приходят и неприятности. Неожиданно реорганизуется карантинная служба, ликвидируется в Ялте должность комиссара, и Кондараки, получив годичное пособие, уходит в отставку.
Живя на небольшие доходы с имения, 33-летний В.Х. Кондараки теперь почти полностью сосредотачивается на краеведческой работе. Начавшаяся в 1877 году русско-турецкая война негативно сказалась на экономике Крыма и жизненном уровне населения. «Мы все очутились в таком безденежье на фоне дороговизны, – писал Кондараки в Петербург Н.Н. Вакуловскому, – что боимся голодной смерти. Я, как обладающий двенадцатью особами, составляющими мою семью, имею основание более других скорбеть об этом».
Кондараки решает подготовить и издать многотомное описание Крыма, посвященное столетию присоединения Крыма к России. Он обращается к царю с просьбой о выдаче денежного пособия. В августе 1882 года Кондараки получает долгожданный ответ: «Государь император о пожаловании Вам денежного пособия на издание в полном составе начатого Вами по воле императора Александра II сочинения "Универсального описания Крыма" Высочайше повелевать изволит: выделить Вам на этот предмет десять тысяч рублей из суммы Кабинета Его Императорского Величества». Воодушевленный этим известием, Кондараки начинает напряженно трудиться над новым изданием, одновременно не прекращая публицистической работы. К концу 1882 года В.Х. Кондараки завершает свою историческую работу. В 1883 году в Москве выходят в печати 10 томов его сочинения о Крыме под общим названием «В память столетия Крыма».
Далее Кондараки был переведен из действительных членов русского географического общества в число членов-сотрудников. В этом же году он был награжден серебряной медалью «За науку и искусство». Василий Христофорович всегда находил возможность проводить активную общественную деятельность. Он возглавлял в 1860-е годы Ялтинский попечительский о тюрьмах комитет, который преследовал филантропические цели: нравственное исправление и трудоустройство заключенных, отбывших срок наказания. В 1870-х годах Кондараки избирался присяжным заседателем по Ялтинскому уезду, являлся членом общества сельского хозяйства Южной России, членом Ялтинского общества садоводов и виноделов.
Неполная библиография трудов Кондараки по этнографии, истории и природе Крыма составляет более 20 книг и свыше 70 статей, опубликованных в различных периодических изданиях. Кроме того, В.Х. Кондараки является автором двух романов и одной неопубликованной пьесы. Как видно, диапазон творческих интересов В.Х. Кондараки очень широк. Не случайно его фамилию можно встретить и в словаре русских ученых и писателей С.А. Венгерова, и в биографическом словаре отечественных тюркологов, а также в словаре русских ботаников.
Для нас особенно важно то, что наряду с другими культурами Кондараки не оставил без внимания историю выращивания в Крыму табака. К сожалению, он практически ничего не говорит о производстве на полуострове сигар, впрочем, как и других табачных изделий. Кроме того, некоторые его утверждения вызывают недоумение или, как минимум, большие сомнения. Это касается, в частности, и его мнения относительно начала употребления табака в России:
«Употребление табаку в России начинается, как надо полагать, со времени монголо-татарского ига. В то время власти и духовенство отчаянно преследовали потребителей его не потому, что сознавали в нем качества вредного злака, а потому что употреблялся он их ненавистными поработителями. Пётр Великий первый изгнал это преследование, а императрица Екатерина II оказала особенное покровительство табакопромышленникам. С этого времени табакоразведение начало развиваться преимущественно в Малороссии, без сомнения под руководством тех из казаков, которые, изнывая многие годы в неволе у крымских татар, научились всем приемам его приготовления».
В одном только этом абзаце мы находим сразу несколько смелых заявлений. Чего только стоит его пассаж о монголо-татарском иге! Но Кондараки и дальше остается верен себе. Знать бы только, откуда дотошный историк черпал свои сведения…
Он считал, например, «что крымские татары выращивали табак еще до утверждения османов на южном берегу, то есть до 1475 года (!), причем табак якобы попал в Крым из Персии: «…табакосеяние принято было с давних времен татарами, выходцами из персидских провинций. Надо полагать, что народ этот первоначально занимался посевом табаку в количестве, необходимом для собственных нужд; затем, когда турки овладели приморскою полосою Крыма и выслали сюда свои гарнизоны, промышленность эта развилась в больших размерах и улучшилась качеством семян, доставленных из Константинополя и азиатских провинций. Затем татары, получая из Турции без всяких пошлин табак, несравненно лучший против своего, перестали разводить его для продажи. С этого времени предание говорит, что в Крыму сеяли в ничтожном количестве табак только те бедняки, которые не имели возможности истратить в течение года несколько пиастров на удовольствие курить стамбульский тютюн».
Эта точка зрения не подтверждается источниками и является ошибочной. Тем не менее, несмотря на очевидные погрешности, сведения о табаководстве в Крыму, приводимые Кондараки, представляют несомненный интерес. Предоставим вновь ему слово:
«После присоединения Крыма к России, или, вернее, со времени установления пошлин на турецкие товары, доставляемые к портам Тавриды, татары, привыкшие к употреблению табака и не имевшие средств к приобретению турецкого, снова принялись за разведение его у себя. Несколько лет спустя им начали помогать в этом прибывавшие партии анатолийцев, которые стремились в Крым с отрадными надеждами обогатиться. Принявшись за дело с опытностью знатоков, они в непродолжительном времени довели табак крымской почвы до степени достоинства малоазиатских сортов. Самым же блистательным периодом их деятельности считается время от 1845 до 1850 года. Тогда не только все поливные поляны южной полосы Крыма засаживались табаком, но даже откупались в городах дворовые места, поливку которых производили руками. Естественно подобный размер предприимчивости создал сотни табачных лавок в каждом городе, а громадные скирды сырья, свозимые на площади в базарные дни, при изумительной дешевизне, приводили в восторженное состояние ценителей его.
С 1853 года табачная промышленность в Крыму быстро пошла к упадку вследствие усиленного надзора и формальности сбора акциза, восточной войны и затем эмиграции из Таврической губернии важнейших потребителей – татар и ногайцев. Все эти обстоятельства подняли ценность лучшего сорта табаку в 1857 году с 3 до 8 руб. за пуд. Эта баснословная для старожилов цена снова возбудила у многих охоту предаться разведению табачных плантаций, но на этот раз плантаторы, обязанные отдавать табак только фабрикантам, принимавшим на выбор каждый лист его, поневоле принялись за дело с особенным вниманием, и своим усердием они довели в некоторых местах Крыма приготовление табачного листа до такого достоинства, что ныне получают за него до 20 руб. за пуд.
При всем том в наше время Таврический полуостров не производит более 100 тысяч пудов табаку, лучшие сорта которого вывозят в Россию, где сбывают под именем турецкого, а худшие остаются на продажу в местных фабриках Керчи, Феодосии, Карасубазара, Симферополя и Севастополя. Отрасль эта сейчас почти всецело перешла в руки анатолийских греков, которые, несмотря на умение хорошо высушить табачный лист, не имеют ровно никакого понятия ни в выборе почвы, ни в потребностях этого растения.
Крымский табак по качеству можно разделить на южбережный, предгорный и с низменных мест. Первый достигает на целине саженого роста, приносит до 40 листов в 1/2 аршина длиной и после просушки имеет приятный запах и отличный цвет. Лучшим считается гурзуфский, затем масандровский и с окрестных деревень Ялты. Здесь с десятины получают его до 60 пудов. Предгорным я называю табаки, разводимые от Байдарских ворот вдоль по основанию Яйлы до ускютских гор. Табак этот при частых поливках достигает 1 1/2 аршинного роста и дает небольшой лист, который при горении выделяет запах селитры. Цвет его после брожения красноватый. Этот сорт табаку по крепости и шипению в трубке особенно любим татарами и покупают его фабриканты от 8 до 12 руб. за пуд. Лучшим таким табаком признаны Коккозский, Озенбашский и Стильский».
Следующее утверждение Кондараки звучит просто наиактуальнейшим образом:
«1842 года забота нашего правительства о разведении в России лучших сортов табаку выразилась многоразлично, но все-таки не оказала желанных успехов и нам по-прежнему приходится отдавать иностранцам ежегодно около 2 1/2 миллионов рублей за их мастерски, с особенным вниманием разводимый и сортируемый для нас табак. Между тем, если в Германии и Голландии представилась возможность приготовлять табак, не уступающий достоинством американскому, то почему мы не можем достигнуть того на местностях, пользующихся одинаковыми климатическими условиями и доброкачественностью почвы?»
